Никто никогда не обращал внимания на то, что это самый «поэтический» СИЗО России. Через стихи, как известно, можно донести больше, чем через письма или беседы. Сидельцы СИЗО № 1 это знали и рифмовали, рифмовали, рифмовали… Изливали свои чувства, исцеляли душевые раны и, как знать, пытались донести до нас «зашифрованную» правду.
Для начала соберу воедино интересные и малоизвестные факты про СИЗО № 99/1 (так он официально называется).
Факт первый: Изолятор создали осенью 1985 года ради фигурантов так называемого «хлопкового дела». «Целый изолятор для одного уголовного дела?» — спросите вы. Но, во-первых, так называли не одно, а серию уголовных дел о коррупции и взяточничестве в Узбекской ССР. Во-вторых, тогда у руководства страны не было иного выхода, потому что существующие СИЗО оказались малопригодны для такого контингента.
Все задержанные в рамках этой криминальной истории были высокопоставленными советскими чиновниками. Десятки вип-заключенных! Для них нужно было создать сносные, человеческие условия, и при этом всех необходимо было содержать на период следствия и суда в строгой изоляции, под усиленным надзором. Надзирателей специально подбирали с высшим образованием, грамотной речью и без садистских наклонностей.
К слову, тогда СИЗО назывался «Учреждение ИЗ-48/4» и был рассчитан на 200 мест.
Факт второй: в августе 1991 года весь личный состав СИЗО был отстранен от служебной деятельности. Ему на смену набрали тюремщиков из дальних регионов. Причина — новые сидельцы. В СИЗО были доставлены члены ГКЧП, которые пытались совершить «государственный переворот» с целью «остановить распад СССР». Среди политических ВИП-заключенных оказались вице-президент СССР Геннадий Янаев, премьер-министр Валентин Павлов, министр обороны Дмитрий Язов, председатель КГБ Владимир Крючков и т. д. Всем инкриминировалась статья 64 УК РСФСР «Измена родине». Новое руководство страны очень опасалось, что московские тюремщики станут помогать им из личных симпатий.
Факт третий: СИЗО недолгое время был частью… «Лефортово» (разместили в одном из корпусов). Переезд заключенных и сотрудников случился в апреле 1994 года. Вернули обратно через три года. И как раз тогда СИЗО ИЗ-48/4 был переименован в «Следственный изолятор № 1».
Факт четвертый: «Кремлевский централ» расположен на территории «Матросской Тишины». У этих СИЗО даже общее КПП. Чтобы попасть в 99/1, вы должны подняться на самый верхний этаж административного корпуса «Матросски» и там увидите дверь, похожую на квартирную. За ней и скрывается «главный СИЗО страны».
«Кремлевский централ» рассчитан на 125 мест, но по факту тут сегодня около 80 заключенных. И это самый маленький СИЗО в Москве.
Камеры по 12–16 метров, каждая оборудована видеонаблюдением. В каждой есть телевизор, холодильник, электрический чайник.
В СИЗО есть спортзал для заключенных, услуга «электронное письмо», интернет-магазин (с возможностью заказать комплексные обеды).
Факт пятый: в 90-е в «Кремлевском централе» были перебои с электричеством, так что камеры в вечернее время погружались в темноту. Ещё тут повсюду сновали тараканы и крысы. Последних заключенные ловили тазиками. В 2000-е СИЗО справился с живностью, но долгое время по коридорам изолятора бегала огромная крыса, про которую слагали легенды (а может, и сама она была чьей-то фантазией).
Мобильный телефон купить в этом СИЗО невозможно ни за какие деньги. Но был случай, когда он едва не попал туда вместе с холодильником. Умельцы вмонтировали его в дверь агрегата, который поставили в одну из камер в качестве гуманитарной помощи. Надзиратели, как говорят, заподозрили неладное, заметив, что один из сидельцев разговаривает с холодильником. Байка это или нет, но в один из дней всю гуманитарку запретили.
Факт шестой: За последние годы в «Кремлевском централе» был только один случай суицида. В 2016-м покончил с собой фигурант «дела Гайзера» 42-летний Антон Фаерштейн.
Факт седьмой: Долгое время СИЗО возглавлял Иван Павлович Прокопенко, который прославился как самый высокоинтеллектуальный «гражданин начальник». Он знал привычки и особенности характера каждого заключенного. Мог находить общий язык с любым.
Прокопенко часто составлял подборку литературы для чтения конкретному заключенному, после чего тот, бывало, в буквальном смысле трансформировался.
Коллеги говорили, что Иван Павлович всегда знал, виновен человек или нет, основываясь на совокупности признаков его поведения. Прокопенко успокаивал буйных, вытирал слезы киллерам, выслушивал признания маньяков и вдохновлял на творчество «заблудшие души». Кстати, сам он любил цитировать Высоцкого, и, может, эта его любовь к поэзии подтолкнула многих арестантов написать в «Кремлевском централе» свои стихи. С осени 2019 года Иван Павлович начальник УФСИН России по Тульской области. Пришедшие ему на смену начальники (а их уже двое сменилось) ни задушевных бесед не вели, ни стихи не читали.
Свидание для Япончика
(Вячеслав Иваньков)
Точную дату написания этих стихов (публикуем только отрывок) патриархом криминального мира Вячеславом Иваньковым по прозвищу Япончик никто не знает. Их, кстати, потом положил на музыку русский шансонье Слава Медяник.
Стихи очень тюремные, если так можно выразиться. В духе «Кремлевского централа», где Япончик провел немало времени.
Сейчас уже почти не осталось сотрудников, которые его помнят. Но зато мне показывали раритет — заявление «вора в законе № 1». Написанное на обычном тетрадном листке ровным мелким почерком, оно содержит просьбу пустить к нему на свидание супругу.
Япончик, бесспорно, был самым ярким арестантом «Кремлевского централа». Все рассказы про то, что он сидел в специальной камере, — байки. Вообще он сменил за время пребывания в СИЗО № 1 несколько камер, но в этом изоляторе они все стандартные и ничем друг от друга не отличаются.
Вел себя Иваньков спокойно, на охранников не бросался, со всеми на «вы». Требовал, в свою очередь, подчеркнуто вежливого к себе отношения. Почти всё время читал. Достоевский, Бунин, Лермонтов — он «проглатывал» полные собрания классиков. Однажды начальник «Кремлевского централа» принес ему «Временщиков» Власова. Япончик прочитал за ночь. Впечатлился. А возвращая книгу, извинился: «Не удержался, сделал пометки на страницах».
Япончик придерживался мысли, что время в заключении нужно использовать с максимальной пользой. Шутил, что этот период самый здоровый (без алкоголя и прочих вредных привычек) и полезный для восстановления душевной гармонии (видимо, потому что не нужно нервничать на сходках, бросаться с ножом на неучтивых).
Но таким был Япончик только в «Кремлевском централе». За свою жизнь он объехал немало лагерей и в каждом считался злостным нарушителем. В тулунской тюрьме, к примеру, набросился на сотрудника с табуретом, размозжил ему голову. Даже в американской тюрьме он практически не вылезал из карцера. А вот данных, что был в карцере «Кремлевского централа», нет.